Я  до сих пор для себя не могу определить, что больше меня покорило: танцоры, выплескивающие на зрителя фонтан эмоций и обуздавшие бешеную энергию или закадровый текст, под который они танцуют. Все важно, все ценно.

Театральные критики со всего мира сходятся во мнении, что «Вирус Наарина» – это не столько танец, сколько философия. Танец (достаточно хаотичный и самопроизвольный за исключением нескольких массовых сцен) играет совсем не первую роль в этом действии. Большое значение придается надписям на стене, музыке и закадровому тексту, исходящему от официозного костюма, который «испепеляет» публику своими оскорблениями (Наарин адаптировал пьесу 1960-х гг. Петера Хандке «Оскорбление публики»). Постановка бьет по сознанию зрителя; не задумываться невозможно, ты скатываешься  с горы  в глубины своего сознания и рассыпаешься там на мелкие кусочки.

«Вы – лишние люди, птичий помет, однозначный сброд. Вы исполняете здесь главные роли, вы – павианы. Вы – чернушники, пацифисты, фашисты, индивидуалисты, коллективисты, самовозмутители, антидемократы, допотопные чудища, поросячие рыла, выпендрежники, загребучие руки, сердечники, язвенники, почечники, диабетики, вы – исполнители главных ролей, исполнители роли человека, вы – артисты всемирного театра, дохлые любители натюрморта, фанатики вечности, вы не от мира сего, вы от мира сего, вы – положительные герои, прерыватели беременности, отрицательные герои, герои повседневности, вы – светила науки, вы – пророки последних дней, дети этого мира, жалкие черви, вы – неумехи и растеряхи, предприниматели….»

И вот такие комплименты посылает  публике, кажется, целую вечность Охад Наарин. Способен ли человек вынести весь этот мусор и  нападки на собственную значимость (тем более все эти люди наверняка считают себя высшим обществом, раз они пришли в Александринский театр и дружно засели в партер, чтобы насладиться действом крупнейшего театрального фестиваля) или Наарин идет ошибочным путем?!