Писать про балет лично мне всегда невероятно трудно, потому что…

— если претендовать на звание балетного критика и бравировать перед всеми собственным профессионализмом, то в тексте должна обязательно присутствовать знакомая всему танцевальному сообществу балетная терминология наподобие: » У классического па-де-де – четкая структура,  чаще всего из 5 частей, а здесь…» или  » не вздумайте прихлопывать под фуэте» и тд. Текст в этом случае становится похожим на тяжелую техническую документацию, заполненную до краев сложными выводами и пространными рассуждениями на тему: «А были времена, когда…». Понятно это только танцевальному сообществу, которое говорит с вами на одном языке, и они же вас, собственно, и читают.

— если же писать как балетоман, то текст рецензии, как правило, сводится к одному из двух житейских слов: понравилось или не понравилось.

Чтобы немного скрасить обыденность и простоту  глагола «понравилось», добавлю к нему наречие степени  ОЧЕНЬ. Это тот случай, когда я натурально терялась в пространстве и времени, и периодически мне казалось, что я парю где-то между небом и землей, пока передо мной танцуют ангелы.

«Вечер одноактных балетов» от театра балет им. Леонида Якобсона — это своего рода ансамбль хореографических миниатюр, в котором третье отделение  полностью отдано под одноактный балет «Жар-птица».  3-х часовое балетное волшебство, где классика танца пересекается с классикой живописи (сценическая декорация отчасти напоминает картину Марка Шагала «Я и деревня) , а балерины de temps en temps cменяются танцовщицам из народа, лица и костюмы которых продуманы  все в том же шагаловском стиле.  Над костюмами, кстати, работала Татьяна Ногинова (она не только художник по костюмам Мариинского театра, но также очень много работала и за границей — в США и  Австралии).

«Жар — птица» — это строгий современный балет, где оба слова  не просто дым в глаза, а имеют принципиальное значение. С одной (танцевальной) стороны  — это первозданная классика, с другой — подача и костюмы осовременивают «Жар-птицу» до неузнаваемости. Наверное, если не знать содержания балета, то картинка, созданная «самобытным» (как его прозвали журналисты) хореографом Дагласом Ли, не сразу сложится в единую сюжетную линию для закостенелого зрителя.  Но разве настоящее творчество — это следование канонам?!

Отнюдь.

«Искаженные» представления Ли о сказочной птице выглядят не просто уместно, они пьянят без вина, и от них действительно невозможно оторваться, а сценография и костюмы, созданные Эвой Адлер, добавляют этой танцевальной картинке модерновую сказочность.