Вся мировая литература имеет в основе некий набор стандартных «блуждающих сюжетов»: 36 (по Гоцци и Польти), 17 (по Кэмпбеллу), 7 (по Букеру), 4 (по Борхесу)… По факту, литература могла закончиться на мифе — вот когда было сказано все, что можно сказать. Но поколение за поколением продолжает нанизывать новые бусины на старые нити, передавая далее универсальные знания о жизни. Значит, и жизнь наша ограничена неким базовым количеством историй. И каждое новое поколение — актеры, воспроизводящие заезженный сценарий. Впрочем, и это мысль не новая, еще Шекспир сказал: «Весь мир — театр. В нём женщины, мужчины — все актёры».

Именно на материале Шекспира Корогодский и Кёлер изучают театральную природу жизни. Подобно Хайнеру Мюллеру с его «Гамлет-машиной», они разбирают творения Барда, предъявляя публике узлы и шестеренки. Восемь пьес выстраиваются в один сюжет: от зарождения любви к предательству и смерти. Представление (оно же — кастинг) продолжается из века в век. И ничего в сущности не поменялось с тех времен, когда избранные наблюдали его, восседая на возвышении на золотых тронах, а чернь — стоя, задрав головы.

Очертания персонажей зыбки, происходящее лишено исторической приуроченности, поэтому Гамлет читает рэп, а Клеопатра пьет из граненого стакана что-то похожее на водку. Вновь и вновь подлые Яго в попытках выслужиться губят невинных Дездемон, а несчастные Офелии топятся, вешаются и засовывают головы в газовые духовки. Ничто не ново под луной, очень скоро мрачная судьба скажет свое: «следующий» и глухо звякнет лопата. Почему же мы с таким рвением и страстью играем свои роли?

Не страшно ль, что актёр проезжий этот
В фантазии для сочиненных чувств,
Так подчинил мечте своё сознанье,
Что сходит кровь со щёк его, глаза
Туманят слёзы, замирает голос
И облик каждой складкой говорит,
Что он живет! А для чего в итоге?
Из-за Гекубы!
Что он Гекубе? Что ему Гекуба?
А он рыдает.

«Next: Шекспир, или Что ему Гекуба?» — постановка необычная и непростая. Она требует, во-первых, ориентации в произведениях Шекспира, а во-вторых, большой концентрации, чтобы сложить кусочки паззла во внятную картинку. К слову, ваша картинка в конце наверняка будет отличаться от той, что получилась у соседа.

Это своеобразная творческая лаборатория, которая доводит театральность бытия до абсолюта. Кажется, что действие создается прямо на наших глазах. На сцене в окружении макетов декораций (все мы творим свои макеты, хотя иногда денег нет даже на зеркало) живут, страдают и гибнут люди, а мы, в зале, играем роль зрителей — очередную из многих, назначенных нам.

Периодическое вовлечение аудитории, с одной стороны, выбивает из колеи и не дает в полной мере погрузиться в действие. А с другой, словно подвергает сомнению реальность самой жизни, заставляя и после выхода из зала видеть вокруг актеров, играющих роли.

Тут поневоле задумаешься, хорошо ли ты справляешься со своей. И в какой момент к тебе наклонится незнакомец в черном и скажет: «Next!».

Смотрела и писала Алена Мороз.