Старая добрая  история про принцессу и свинопаса в исполнении шведского драматурга Ю.А. Стриндберга: он (Ян) — лакей, достаточно симпатичный и обходительный, который метит  в высшие круги, она (Жюли) — гротескно-трогательная  графиня, хрупкая особа — не только внешне, но и внутри. Юную фрекен неудержимо тянет спуститься вниз — попробовать на вкус жизнь «грязных» социальных слоев. Ей даже снятся сны, как она стоит на высокой колонне, и у неё кружится голова, потому что ей очень хочется вниз — на землю, и даже еще ниже — под землю. Слуге Яну, напротив, нравится высота: в его снах он взбирается на деревья и разоряет птичьи гнезда.

Фрейду уже есть где разгуляться, не правда ли?!

Кокетство юной Жули со слугой не проходит бесследно, ведь лакей, как-никак, мужчина, пусть даже и невысокого «чина».

Что делать после всего случившегося?! Как смотреть другим в глаза?! Ведь фрекен не может быть любовницей слуги, это недопустимо! Единственный выход — это бежать. И они на него решаются, но их планы нарушает кухарка Кристина.

«Такой Театр» ни на шаг не отступил от «натуралистичной» (как назовут ее позднее критики) пьесы Августа Стриндберга. Все вплоть до танцев на гумне (над которыми поработала хореограф Полина Митряшина ) и убийства жаворонка (театр категории 5 D, где зритель может не просто увидеть, но и вдоволь начихаться от пуха и перьев, разбросанных повсюду). Актеры (Варвара Щербакова, Вера Латышева, Виталий Гудков) молоды, сексуальны, с четко прорисованным характером.

Единственное, что… спектакль не вызывает абсолютно никаких чувств  несмотря на присущую этому театру эстетику, красоту и современность постановок. Во  «F. Жюли » все крайне безэмоционально. Чувства зрителя режиссер Сергей Азеев решил взять под контроль  — в свои руки: на табло попеременно выводятся малейшие перемены героев (любящая, властная, робкий, шокированный), что дает зрителю возможность правильно и вовремя подключиться к нужному настроению. И, кстати, о времени пьесы и жизни героев Азеев тоже позаботился: табло отсчитывает секунды и минуты действия спектакля.

Время неумолимо истекает, меняя эпизод за  эпизодом, и зритель понимает — сейчас всему настанет конец.